Владимир Миронов. Голод. Часть 12. Дороже золота / 19 Января 1922 / История Ульяновска / Годы и люди

Так, в декабре 1921 года были насмерть забиты толпой председатель Суровского сельсовета Брехов, житель Ясашной Ташлы Морозов и в Новом Урене – два брата Салиных, заподозренные односельчанами в краже продовольствия. В Мелекесском уезде та же участь постигла пойманного на месте преступления некоего гражданина Белякина, а также пойманных крестьянами с поличным двоих конокрадов – Мухомеда Рахимова и еще одного имя которого так и осталось неизвестным, а также четырех воров, пойманных на краже коровы.

В том же уезде бандиты изрубили целое семейство путевого обходчика –из трех человек, забрав все имевшиеся у них запасы продовольствия.

В ночь на 19 января 1922-го в Старых Алгашах Симбирского уезда из амбара местных жителей Арбузкиных было похищено 20 пудов хлеба, а все семейство из пяти человек – вырезано. Убийцами оказались односельчане погибших Колосовы.

В Мулловке Елховской волости Мелекесского уезда милиция задержала местного жителя – некого Шарипов и пятерых его сообщников фамилии которых не указаны. Их обвинили в убийстве четырех человек на почве голода в 1921 году. Подробностей этого преступления отыскать не удалось, однако даже приведенные весьма скудные сведения дают повод подозревать, что речь в данном случае могла идти о людоедстве.

В Ундорах Симбирского уезда в ночь на 2 февраля во время налета неизвестных бандитов на склад предприятия Волгосланец был убит сторож, а в деревеньке Ольгино в ночь на 8 февраля ограбили и убили местного крестьянина Финажева, а также ранили его односельчанина Правдина, отобрав у последнего одежду и лошадь…

Утром 3 марта 1922 г. в Панскую Слободу пришла лошадь, запряженная в сани, на которых лежал труп жителя Сенгилея Чулкова. Выяснилось, что накануне погибший выехал из Симбирска с грузом американских продуктов, но до места назначения так и не добрался. Продукты исчезли.

И все же далеко не всегда, даже на пороге голодной смерти, люди решались спасть свои жизни, отнимая чужие. Может быть поэтому убийства упоминаются в сводках все-таки реже, чем кражи.

В ночь с 29 на 30 марта 1921 года со склада Губкомдеза, находившегося в Симбирске в доме № 61 по Панской улице (ул. Энгельса) воры похитили мешок ржаной муки.

В три часа ночи 18 сентября на станции Симбирск I неизвестные пытались взломать склад Учпожа, но были замечены и обстреляны милиционерами, охранявшими находившийся неподалеку ссыпной пункт семенной ржи, где стояли два вагона с зерном. Оказавшиеся под огнем, преступники убежали.

В три часа ночи 10 января 1922 года в доме № 8 по улице Лесной (ул. Федерации) трое вооруженных злоумышленников похитили 4 мешка муки.

В ночь на 26 января на Покровской улице (ул. Л. Толстого) из столовой № 3 американской миссии АРА похищено 15 пудов муки, 6 пудов риса и 8 – сахара. (подробнее об упомянутой миссии будет рассказано позже, а пока вернемся к сводкам).

Днем 14 февраля милиция задержала двух неизвестных, прямо средь бела дня напавших на жительницу Симбирска Марию Ивановну Усову, отправившуюся из своего дома № 55 по улице Лосевой на рынок продавать печеный хлеб. Подбежав к женщине, налетчики вырвали из ее рук каравай, с которым и попытались скрыться, но были задержаны постовым милиционером.

В отделении установили личности преступников: один – Набитулла Галиклов, оказался уроженцем Казанской губернии Буинского уезда, Янтуганской волости, села Чакнос. Второй – Фахардин Шарриудин, выходец из Пейлинской волости того же села Симбирского уезда. Оба бродяжничали и постоянного места жительства в городе не имели, придя сюда в поисках пропитания вместе с сотнями таких же горемык из разных сел, где кражи продуктов, домашней утвари и скота, а также бандитизм на почве голода приняли массовый характер.

В окрестностях Большой Ерыклы, например, промышляла шайка неких Ильичевых, застигнутая однажды местными жителями на месте преступления. В завязавшейся потасовке один из ерыклинцев был ранен, а бандиты ушли. Чуть позже еще двое убитых были обнаружены около Назайкино Собакинской волости.

В Солдатской Ташле при задержании милицией был застрелен местный бандит Борисов.

В ночь на 23 января 1922 года вооруженная ватага в составе 14 человек налетела на Панской рыбопосолочный пункт, вывезя оттуда больше 206 пудов (свыше 3 тонн) соли. А из ундоровской многолавки^[1] примерно в то же время налетчики забрали 92 пуда (около полутора тонн) ржи.

Ночью 2 февраля на дороге близ Поливной двое неизвестных ограбили ундоровского же ветфельдшера, у которого взяли муку и пшено…

Подобные примеры можно перечислять бесконечно – в милицейских сводках их сотни. Однако милиция не только фиксировала подобные факты, но и отчаянно боролась с преступностью, порой, вполне успешно, несмотря на то что сама голодала и испытывала острую нужду в обмундировании, оружии и боеприпасах.

В начале мая 1922 года начальник Симбирской городской милиции Шипулин получил информацию о том, что в ночь с 6 на 7 число некая банда собирается напасть на обоз из двух подвод, которые повезут американские продукты в Комаровку для голодающих детей. Налет планировали совершить на Казанском тракте близ речки Каменки. Двух возниц бандиты намеревались убить, бросив тела в лесу. Обоз – вернуть в Симбирск, где спрятать в заранее приготовленном дворе, лошадей сдать в колбасную, продукты распродать на рынке и, выручив довольно порядочный куш, на некоторое время уехать из города.

Вечером 6 мая милицейская засада скрытно заняла позиции недалеко от места предстоящего налета и затаилась. Обоз появился примерно в половине второго ночи. Телеги медленно ползли по дороге. Вот они поравнялись с местом засады, вот едва различимыми тенями, миновали его и растворились в темноте. Прошло еще несколько секунд как вдруг приглушенный топот копыт и размеренное поскрипывание колес разом смолкли, а до милиционеров донеслись встревоженные мужские голоса. Началось! Засада выскочила из укрытия и бросилась вперед, туда, где на дороге перед подводами внезапно выросли несколько темных фигур.

– Руки вверх! Милиция! – разнеслось в темноте.

От неожиданности бандиты на мгновенье оцепенели, а потом ринулись врассыпную – двое юркнули в придорожные заросли, а третий бросился бежать по дороге. Вслед загремели выстрелы. Сделав несколько шагов, неизвестный тяжело осел в пыль – пули попали ему в руку и живот.

Раненого как можно скорее доставили в Губсовбольницу (ныне – областную), где выяснили его личность: это был житель Комаровки Александр Новиков. Вскоре он умер от ран, но перед смертью успел назвать сообщников – трех братьев Семеновых – Степана, Василия и Семиона, а также собственного брата Василия. Все их нашли и арестовали.

А спасенные продукты передали комаровским детям, которых едва не лишили куска хлеба их же односельчане.

Массовый голод вызвал еще одну напасть: истощенных людей косили болезни – тифы: сыпной, брюшной, возвратный, оспа, холера.

Вымирание населения фиксировалось не только в городах, как это было с 1917 по 1921 годы, но и во всех уездах, кроме Ардатовского, наименее подверженного голоду. При этом санитарное состояние губернии оставалось плачевным, особенно после пережитого голода. Лечебные учреждения уже много лет требовали ремонта – здания, в которых он размещались были на грани того, чтобы окончательно развалиться. Из-за ветхости и отсутствия средств на питание, лекарства и дрова, сельские участковые больницы закрывались. Как результат – заразных больных было негде лечить, а это, в свою очередь не позволяло эффективно бороться с эпидемиями.

Было очевидно, что руководство губернии справиться с разрастающимся бедствием уже не в состоянии. Да что там губернии! В масштабах всей страны это оказалось не под силу и Совету Народных Комиссаров (СНК), и ВЦИК. Попытка решить проблему созданием Помгола ожидаемых результатов не принесла. И тогда, что называется, скрепя сердце, Советское правительство решилось на беспрецедентный шаг – обратиться за помощью к лютым врагам – к капиталистам в лице Американской администрации помощи.

[1]Потребительское общество, имевшее в своем распоряжении несколько пунктов по продаже однородных продуктов и товаров в разных частях города, волости или большого села.

(продолжение следует)

Все части:

Владимир Миронов. Голод. Часть 1. На пути к катастрофе

Владимир Миронов. Голод. Часть 2. Военный поход на рынок

Владимир Миронов. Голод. Часть 3. «Сначала съедим лошадей, а потом – комиссаров»

Владимир Миронов. Голод. Часть 4. Тучи над городом встали

Владимир Миронов. Голод. Часть 5. Не ходил бы ты, сынок, во солдаты…

Владимир Миронов. Голод. Часть 6. Битва за хлеб

Владимир Миронов. Голод. Часть 7. Продналог вместо разверстки

Владимир Миронов. Голод. Часть 8. Битва за хлеб. Продолжение

Владимир Миронов. Голод. Часть 9. «Везде и всюду одно только пьянство и взяточничество местной власти»

Владимир Миронов. Голод. Часть 10. ПОМГОЛ